Олег Волощенко: «Актер обязан быть пахарем»

Недавно актер Днепродзержинского академического музыкально-драматического театра им. Леси Украинки, обладатель многочисленных театральных наград Олег Волощенко получил звание «Заслуженный артист Украины». Нам захотелось поближе познакомиться с артистом и узнать, отчего его так любит фортуна. Эклюзивно «Вістям» молодой и талантливый лицедей рассказал, что помешало ему стать летчиком, отчего несколько раз уходил и возвращался в театральное училище, а также про импровизации на сцене. Еще поделился, почему амплуа героев-любовников предпочитает более характерные образы и как в каждой роли находит что-то общее с самим собой.

Побег от математики
– Олег, зрители всегда с нетерпением ждут твоего появления на сцене. Как думаешь, в чем секрет такого успеха?
– В свободе от негатива. Зависть, чувство соперничества испепеляют внутренние ресурсы. Я благодарен судьбе за то, что лишен такого рода переживаний, ничто не мешает мне говорить со зрителем.
– Какой была твоя мечта?
– Бредил небом – хотел стать летчиком. Моделировал самолеты. Тратил на это все свободное время и все карманные деньги. Но в авиации нужны точные науки.
– Выходит, сбежал от математики?
– Вот именно, выбрал театральное училище, где и в помине нет ни математики, ни физики. Да и опыт какой-никакой, но был. В детстве частенько участвовал в школьных мероприятиях, что-то сочинял, придумывал…
– Выбор спонтанный. Сомнения не мучили?
– Еще как. В таком юном возрасте сложно быть в чем-то уверенным. Несколько раз порывался все бросить, метался, раздумывал, но всегда возвращался. Благо, преподаватели относились с пониманием. Что-то такое, видно, во мне заприметили. Потом увлекся, ушел в театр весь без остатка.

Cмех сквозь слезы
– Какой была первая роль на профессиональной сцене?
– Лусиндо в пьесе Лопе де Вега «Изобретательная влюбленная». Помню, просто из кожи вон лез, пытаясь убедить зрителя в том, что я благородный идальго. А по сути-то, кем я тогда был? Мальчишкой зеленым.
– Похоже, самокритичность – твоя отличительная черта. Ведь именно этот образ принес сразу две театральные награды. Удачный старт, ничего не скажешь. Но амп¬луа героя-любовника за тобой так и не закрепилось?
– Художественный руководитель Днепродзержинского театра Сергей Чулков вовремя увидел, что на этом поле я не забью своих решающих голов. Начал пробовать меня в характерных ролях. Не ломая крыльев, помог мне раскрыться, за что я ему очень благодарен.
– На сцене ты блистаешь. Чувствуется как комедийное, так и драматическое дарование. А кого тебе комфортней играть?
– Не делаю различий. Каждый образ, без исключения, – ответ самому себе: смогу ли я? В трагедии стараюсь улыбнуться сквозь слезы, в комедии – добавить грустинки, заставить задуматься. Своей игрой артист должен помочь зрителю посмотреть на себя со стороны, переосмыслить жизнь и стать ну хоть чуточку лучше.

До седьмого пота
– Олег, что чувствуешь, получив новую роль?
– Или бешеный восторг – вот она новая возможность проявить себя, или неприятие. Но вот что интересно: отношение «стерпится-слюбится», как правило, превращается в искреннее и глубокое чувство. Так было и с заглавной ролью в «Тартюфе» Мольера (реж.-пост. С. Чулков). Перспектива перевоплотиться в закоренелого обманщика не радовала. Только со временем смог освободиться от эмоций и признать непреложную истину: не лицемерим, пожалуй, мы только в наших снах. Такая уж природа человеческая. Осознав глубину роли, сразу почувствовал прилив вдохновения. А там, где вдохновение – начинается работа.
– Посвяти нас в нее.
– Актер должен быть пахарем. Если уходишь со сцены с сухой спиной, значит, ничего не получится, чуда не будет. Когда я вижу горящие восторженные глаза зрителей и понимаю, что сумел несколько сотен людей увлечь за собой, – это и есть награда работе до седьмого пота. Важно не останавливаться на достигнутом, еже¬дневно задавать себе вопрос: «Будешь ли ты сегодня лучше, чем вчера?» Выбор небогат: либо измениться, либо опротиветь себе.

Правила игры
– Роль Клеона в спектакле «Забыть Герострата» Г. Горина (реж.-пост. С. Чулков) – еще одна творческая удача. На тебя интересно смотреть, тебе хочется сопереживать. Насколько близок этот образ?
– В любой роли пытаюсь находить что-то общее с самим собой. Иначе как еще зритель мне поверит? Клеон – олицетворение высшей справедливости и веры в закон. Сам я убежден, что выше закона только справедливость, выше справедливости только любовь. И так как Клеон строг к нарушителям закона, я строг к себе.
– Импровизация стала неотъемлемой частью твоей творческой манеры. В рамках рисунка роли позволяешь себе некоторые вольности?
– Ну а как без этого? Люблю создавать подобные ситуации и видеть как мои коллеги принимают правила предложенной мною игры, воодушевленно включаются в нее и в результате получается свежая оригинальная сцена. Выигрывают все: и актеры, которые получили изрядную порцию адреналина, и зритель, наслаждающийся вдохновенным исполнением. Цель достигнута. Ощущение неповторимости, чем театр отличается от, скажем, кинематографа, сохраняется.

Магия души
– С каждым новым образом все больше проявляется твое актерское своеобразие. Откуда черпаешь вдохновение?
– Вживаясь в образ, становлюсь орудием каких-то внешних сил. Объяснить невозможно. Это химия сцены. Отдаешься чувствам весь без остатка, не понимаешь, что ты делаешь, а потом вдруг щелчок… и получается роль. Магия на запредельном уровне, не иначе. Но актер должен обнажить зрителю свою душу, только тогда возникнет эта магия, откроются живительные ключи, дающие силу, энергию, вдохновение, спектакль пронесется на одном дыхании – и как-то неожиданно раздадутся овации, и на тебя обрушится любовь зрителя.
– Жизнь актера – нескончаемая череда встреч с публикой. Что ты испытываешь перед выходом на сцену?
– Каждый раз сгораю от нетерпения: будто бы целую вечность не виделся с дорогим человеком и вот, наконец-то, узнал, что свидание состоится.

Алена Карапиш