Иван Лазаренко: «Точку в истории с братом Павлом поставит время»
В советское и перестроечное время на Днепропетровщине он был главным инженером и секретарем парткома колхоза им. Щорса, руководил легендарным колхозом-миллионером им. Горького, в середине 2000-х избирался первым замом председателя Днепропетровского облсовета. Чем Иван Иванович Лазаренко занимается сейчас и что говорит о брате Павле – в нашем эксклюзивном интервью.
Род Лазаренко происходит из сел Гнедин и Вишеньки Бориспольского района Киевской области, откуда прадед Ивана Ивановича переехал, в надежде получить надел земли, вначале на Херсонщину, а затем в 1924 году в Карповку Широковского района Днепропетровщины. Здесь у его внука Ивана Трифоновича в 1951, 1953 и 1955 годах появились на свет трое сыновей – Николай, Павел, Иван.
ЧТИ ДЕДА И ОТЦА СВОЕГО
– Мой дед Трифон добровольцем ушел на фронт и в 1945-м геройски погиб, подорвав немецкий дзот под Познанью, где и похоронен, – рассказывает Иван Иванович. – Когда в 2000 году умерла бабушка, мне втемяшилась идея на ее памятнике поместить и портрет деда, с датой и местом его гибели. С тех пор дед мне начал сниться почти каждую ночь. Я понял, что тем самым он выражает недовольство этой моей самодеятельностью… Решил найти его могилу, съездить и попросить прощения. Такой случай выдался, когда я возглавил делегацию облсовета по изучению опыта местного самоуправления в Польше. С помощью посольства и облвоенкомата таки нашли могилу. В следующий приезд привез землю с бабушкиной могилы, увез землицы с его, там и здесь извинился, прочитал молитвы, после чего дед меня оставил в покое.
– Ваш отец был не менее легендарной личностью…
– Он 1926 года рождения. В 43-м еще мальчишкой его угнали на работу в Германию. Освободили американские союзники, которые передали его французам. На некоторое время он оказался во Франции. Потом был советский фильтрационный лагерь и наказание в виде принудительных работ на шахте в Кемеровской области. Через полгода он довольно сильно травмировал руку – затянуло в транспортер комбайна – и ему (как искупившему вину кровью) разрешили уехать домой. В родной Карповке уже 20-летний и повидавший мир Иван Лазаренко оказывается чуть ли не единственной реальной кандидатурой на должность председателя колхоза. Девять лет он возглавлял один из лучших в Широковском районе колхоз «Заря коммунизма». Но ушел. По собственному желанию, написав в заявлении, что по состоянию здоровья. Как сам же говорил, надоели бесконечные пьянки с райкомовскими чинушами и выполнение их непосильных запросов. Остался в колхозе главным агрономом, потом садоводом в яблочно-черешневом саду, который садили его дед и отец. Интересная деталь: колхозный винный цех, работавший на плодах этого сада, производил самое популярное тогда яблочное вино «Бiле мiцне» или «биомицин», как его называли. Сада уже нет, а цех (вернее, здание) до сих пор сохранился.
После смерти мамы построил отцу дом в Николаевке и перевез его сюда. Первое, что он сделал, – по традиции, на новом месте заложил сад. Но, пожив здесь совсем немного, засобирался домой, мол, дух, атмосфера, даже запахи не те!..
Мамы не стало шесть лет назад, а отца – два года с лишним. Старший брат Николай досматривал за родителями, да так и остался жить в Карповке.
РОЖДЕННЫЙ ЕЗДИТЬ ЛЕТАТЬ НЕ МОЖЕТ
– Кем мечтали стать в детстве?
– Начну издалека и в дополнение к предыдущему вопросу. Мой отец был известным в области садоводом и агрономом. В придачу, слыл довольно мудрым и предприимчивым человеком. Узнав, что итальянцы в Тольятти строят автомобильный завод, один из первых в области записался в очередь на покупку легковушки. И в январе 1971 года получил новенький «Жигуль» – также первым в регионе. О, я тогда радовался и гордился машиной больше отца и, что называется, влюбился в автомобили. Словом, вопреки давней мечте стать летчиком, загорелся автоделом и в 1972-м поступил в Запорожский машиностроительный институт на специальность «инженер-конструктор автомобилей и тракторов».
На четвертом курсе женился на без пяти минут фармацевте, которая после мединститута получила направление в Николаев. Взяв свободный диплом, я поехал к супруге. После долгих поисков достойной работы устроился мастером на областную СТО ВАЗа. Работать пришлось по очень плотному графику – 12 через 12 часов и практически без выходных. Зато приобрел огромный опыт, так как делали все – от мойки до малярки. Хоть работа в период советского дефицита была прибыльной, выдерживали немногие. За год я «пережил» трех мастеров и двух начальников цехов. Честно признаюсь, я не занимался ни стяжательством, ни вымогательством, ни воровством. Правда, если совали в карман десятку, не бежал за клиентом, чтобы вернуть…
Вдоволь насытившись специфическими отношениями на «номенклатурном» предприятии, ушел инженером по эксплуатации на автобазу всесоюзной стройки Николаевского глиноземного завода. А там еще больший дурдом. Половина контингента – условно осужденные… Дорог нет, грузовики работали на износ. В распутицу капитально, с колесами, застревали в грязи. Когда вытягивали тракторами, у возивших бетон КрАЗов рамы напополам рвались… Все это сполна ощутил, когда меня назначили начальником ремонтных мастерских. И без поломок машин не хватало, я был ответственен за выход на линию каждого грузовика. Как-то приехал с техинспекцией начальник облГАИ, придрался к какой-то несущественной мелочи на МАЗе и запретил выезд. Естественно, я сопротивлялся, а он настаивал… От последствий острого производственного конфликта пришлось спасаться в военных лагерях в Одессе, куда меня «определили» друзья из военкомата.
Во время этого двухмесячного курорта на берегу моря встретился с братом Павлом, приехавшим за элитными семенами для своего колхоза им. Калинина, где он тогда председательствовал. Поговорили. Не задумываясь, он пообещал мне найти работу в одном из хозяйств Новомосковщины. Через пару недель звонит и сообщает, что есть вакансия главного инженера в соседнем колхозе им. Щорса – это село Королево. Перестраиваюсь на работу в аграрной сфере: заочно оканчиваю инженерный факультет сельхозинститута, потом по направлению райкома партии – курсы подготовки руководящих кадров, после чего меня выбирают парторгом колхоза. Наступает 1991 год, время распада СССР и компартии. Мне, в качестве секретаря парткома, выпала миссия ликвидировать парторганизацию. Помню, не сданные партийные взносы я переквалифицировал в благотворительные и передал в сельский детсад.
Тогда председателем колхоза, благодаря родственным связям, присылают вчерашнего секретаря по идеологии обкома комсомола Сергея Куцевола. Ну какой из комсомольского аппаратчика председатель колхоза-миллионера, который в первую же зиму чуть не оставил без корма скот в таком мощном во всех отношениях хозяйстве?! Я понял, что у меня руководить получится лучше и предложил провести перевыборы. Тем более, что Куцевол сбежал в неизвестном направлении. Правда, когда буря стихла, появился. Но из-за осторожно-нерешительной позиции части колхозников председателем стать мне не удалось. А работать под началом такого руководителя я не захотел и написал заявление на выделение мне земли под фермерское хозяйство. Дали всего 5 га, что намного меньше положенного. Пошел на принцип и отказался. А в 1992 году тогдашний руководитель Новомосковского района Анатолий Билык передал мне просьбу актива соседнего также колхоза-миллионера им. Горького возглавить хозяйство. За советом – я снова к брату Павлу. Ответ был лаконичным: «Если просят, попробуй!»…
НЕЛЕГКОЕ ЭТО ДЕЛО – РУКОВОДИТЬ
– Почему именно Вас захотели видеть председателем горьковчане?
– Колхозы соседствовали землями и селами, поэтому меня хорошо знали и в Горького. Тем более, большинству горьковчан хотелось нормально жить и работать. Хозяйство в Николаевке было весьма уж специфичное. Из-за откровенно криминальной обстановки, царившей в колхозе, на руководящих должностях там долго не задерживались. Неугодного руководителя могли выжить с помощью специально организованных бунтов, написанием анонимок и кляуз в вышестоящие или правоохранительные органы; нередко поджигали жилье, избивали до полусмерти… Были даже случаи нераскрытых убийств.
Такими методами отсюда выжили легендарного председателя колхоза, Героя Социалистического Труда Ивана Александровича Пархоменко, сделавшего очень много славных дел, как для хозяйства, для благоустройства села, так и для улучшения жизни селян. На построенных Пархоменко животноводческих фермах орудовали «зондеркоманды» животноводов, тайно забивавших неучтенный скот на мясо, и продавали на рынках. Мне повезло, что их главарь незадолго до моего прихода в колхоз погиб в автокатастрофе, а его подельники после безуспешных попыток договориться и даже угроз в мой адрес, свернули свою преступную деятельность.
– Сколько в Горького пробыли председателем и чем еще запомнился этот период?
– Возглавлял колхоз 14 лет, пока в 2006-м не очутился в областном совете. Горжусь, что искоренил укрепившиеся в хозяйстве обман, приписки и очковтирательство. К примеру, вот с чем столкнулся в первую же осень. В хозяйстве, как оказалось, весной сеяли кукурузу только по периметру полей, дабы создать видимость проделанной работы. Урожая нет, зато механизаторам начислялись деньги и за псевдовозделанные гектары, и мнимую экономию ГСМ. Собрал всех, поговорил по душам. На следующий день заметил, что таким же «макаром» трактористы вспахивают убранные поля. Снова собрал бригаду и обязал вспахать за свой счет, то есть, вычел из их зарплат затраченные топливные, мото- и людские ресурсы. После – как бабка пошептала…
Колоссальный эффект дало лично мною внедренное ноу-хау – своеобразный бригадный подряд. Предложил взять в качестве обязательной нормы по урожайности – среднюю за последние 3 года, а 15% из собранного сверх нормы – отдавать причастным колхозникам бесплатно. Это подстегнуло, уравняло в работе и правах, как знатных комбайнеров, так и рядовых трактористов. Ежегодно каждому доставалось где-то по 20 т зерна. Я еще им помогал организовать его продажу. Через год в колхозе забыли традиционные понятия о пьянках, прогулах – материальный стимул дисциплинировал всех.
С 1995 по 2006 год хозяйство занимало первые или лидирующие места в области по урожайности зерновых, а в отдельные годы – и по надоям молока. Немалая в этом заслуга Владимира Кирилловича Шевченко – главного колхозного агронома от Бога. Считаю, что за 14 лет, в течение которых я возглавлял колхоз им. Горького, со своей задачей я справился.
МОГ БЫ ЗАКОНЧИТЬ МЕТРО
– … из руководителя успешного хозяйства в первые заместители председателя облсовета?..
– Это была идея, вернее, настоятельная просьба Павла Ивановича – усилить фракцию его «Громады». Хотя должность первого и остальных замов – выборные, депутаты выбирали.
– За что отвечали, что курировали?
– Так как «Громада» была в коалиции с довольно неуживчивыми регионалами и коммунистами, которые, мягко говоря, совсем не хотели делиться властью, я сам выбрал должностную зону своей ответственности – развитие самоуправления и продолжение строительства второй очереди метрополитена. То, что я взялся за метро, не понравилось многим властьпредержащим в области. Здорово же помог мне войти в курс дела и назвать проблемы своими именами тогдашний руководитель «Днепрометростроя» Василий Иванович Савченко.
Как оказалось, чтобы сдвинуть с мертвой точки прокладку второй линии, все упиралось в слабую материальную базу «Днепрометростроя» – у госпредприятия не было денег и закрыто бюджетное финансирование. А ведь для начала нужно было восемь миллионов гривен для изготовления и закупки новых тоннельных и станционных проходческих комплексов, производство которых базировалось на предприятиях области. Из-за чего их стоимость была очень низкой – всего миллион гривен за штуку. Восемь подобных агрегатов спокойно могли бы закончить проходку второй линии за два года. С необходимой документацией и расчетами поехал в Киев, к тогдашнему министру финансов Виктору Пинзенику. Но, просидев полдня в его приемной, уехал ни с чем, кроме надежды на встречу с Юлией Тимошенко, которая на днях в качестве главы правительства собиралась посетить Днепр и область. К счастью, Юлию Владимировну я знал давно, поэтому имел «доступ к телу» премьера.
Такая возможность представилась во время посещения ею своей альма-матер – горного института. Словом, через месяц после нашей беседы было принято решение Кабмина о финансировании «Днепрометростроя». Но, к сожалению, поздно – из-за непрофессионализма и пофигизма тогдашнего главы Днепропетровской облгосадминистрации Виктора Бондаря, это решение некому было претворить в жизнь… А после того, как о бездарности и недальновидности губернатора, из-за которого утеряли возможность прокладки второй очереди метро в Днепропетровске, я рассказал в присутствии прессы на одном из совещаний, этот пришлый «киндер сюрприз», как его здесь прозвали, пообещал отомстить мне…
О СЕБЕ СЕГОДНЯШНЕМ
О явно политической преобладающей, совершенно не свойственной младшему из братьев Лазаренко – депутатской работе в областном совете с 2006 по 2010 год – Иван Иванович рассказывает без огонька в глазах, мол, не мое все это.
– А что в тот период оказалось Вашим?
– Мне тогда уже стукнуло пятьдесят пять, о вечном пора уже задуматься – о земле, о сохе, с которыми не расставались наши предки. Вот и приобрел землю в окрестностях ставшей уже родной Николаевки. Что называется, «с нуля» создал фермерское хозяйство, назвал его «Ирий» (наименование древнеславянского рая). На 100 гектарах наладил выращивание по органическим технологиям пяти зерновых культур, которые, за неимением необходимых сертификатов, реализую по обычным ценам, едва ли не себе в убыток. И ни на кого не в обиде. Ведь я не занимаюсь агробизнесом, я занимаюсь – природным земледелием! Еще, реализуя свою основную профессию инженера-механика, вместе с парой-тройкой помощников изготавливаю необходимые мне сельскохозяйственные агрегаты – культиваторы, плоскорезы, сеялки.
– Чем увлекаетесь, Ваше хобби?
– С некоторых пор я ограничен в движении, поэтому мои любимые охота и рыбалка перешли в разряд созерцания на пойманную рыбу, подстреленных зайца или утку, которые мне приносят друзья. Благодаря компьютеру, увлекся политикой, мировой и историей Великой Отечественной войны.
– Если можно, немного о Вашей семье.
– Уже 12 лет женат вторым браком. Трое детей – все от первой супруги. Дети взрослые. Десять внуков. Средняя дочка, 40-летняя Таня, работает на таможне в аэропорту, но самое главное, она – мать-героиня, пятеро деток у нее. Старший сын Андрей, ему 43 года, частный предприниматель в Царичанском районе, живет в лесу, так как стал последователем учения Владимира Мегре. Младшая дочь Ульяна – госслужащая, ей 34.
БРАТ ПАВЕЛ
По понятным причинам, также без энтузиазма, Лазаренко-младший говорит и о своем среднем брате Павле Ивановиче.
– Иван Иванович, с чего, по-Вашему мнению, началась грустная эпопея Павла Лазаренко?
– В 1995-м Павел Иванович стал вице-премьером. На такую высокую должность, с курированием энергетического комплекса страны, его назначили целенаправленно, потому как влиятельные люди убедили президента Кучму, что больше никто не справится с газовой проблемой и долгами за энергоносители перед Россией.
С Кучмой он не ладил еще с Днепропетровска и считался у него в числе врагов. Почему? Будучи губернатором, Павел несколько раз пытался убрать Кучму с руководства Южмаша, так как понимал, что тот, как слабый руководитель, разрушает завод.
Параллельно с посадкой в тюрьму Юлии Тимошенко меня начали вызывать в Генпрокуратуру. Якобы по поводу связи убийства Щербаня с проблемами и переделом газового рынка… Поскольку Павел был за океаном и недосягаем, принялись за меня. Можно предположить, что они хотели услышать от меня, поэтому и пытались прессовать. Ну, я им и посоветовал ознакомиться с документами о действительном положении государственных дел в то время. Дескать, сначала посмотрите: какие долги у молодой, неокрепшей Украины перед Россией, и насколько долговое соотношение было сопоставимо с финансовыми ресурсами государства; насколько это было чревато – со всеми вытекающими последствиями? И как ему удалось перевести долги на частные структуры и, тем самым, увести государство из-под удара? Ведь Кучме светила отдача за долги нашей газотранспортной системы под российский контроль. Поэтому Павел стал для России костью в горле. Россия поставила Кучме условие: убрать из правительства Лазаренко. И когда в 1997-м Павла отправили в отставку, далеко неспроста, первыми, захлебываясь от радости, эту новость сообщили российские телеканалы. Следователи опешили от моей осведомленности, однако, предусмотрительно сказали, что протоколировать мои слова не будут. И больше меня не трогали. Следовательно, эти веские аргументы до сих пор никем не задокументированы, а значит – требуют дополнительного исследования. Но, видимо, для этого пока не нашлось то ли смелых людей, то ли время не пришло.
– Вы упоминаете фамилию Щербань. Имеется в виду Евгений Щербань, известный в начале 1990-х украинский политик и предприниматель, цинично расстрелянный в 1996-м в Донецком аэропорту?
– Да, он. Жизнь свела меня с очень близким к Щербаню человеком, который рассказал, откуда ветер дует. Дело в том, что в то время Щербань пошел на прямые переговоры с Туркменбаши, президентом Туркменистана Ниязовым, по поставкам в Украину туркменского газа. России, естественно, намечавшееся соглашение было крайне невыгодно. Это и погубило Евгения Щербаня… А кто исполнитель заказа – это уже второй вопрос.
– Каково нынче положение Павла Ивановича?
– Я располагаю лишь информацией из прессы. Главное – Павел с семьей. У него нет никакого ограниченного пространства в США, он на свободе. Под жесточайшим «колпаком» соответствующих американских органов.
– Чем он занимается?
– Детей воспитывает. Их у него шестеро, от четырех до сорока с лишним лет. Но воспитывает, естественно, младших (от последнего брака). Все дети живут в Америке. У старших все нормально, приезжали сюда, виделись со мной. Павел уже давно дедушка.
– Нет у Павла Ивановича желания вернуться в Украину?
– Желание, наверняка, есть, но нет возможности. В Украине еще ничего не закончилось. Видите, что делается вокруг… Еще один нюанс – пока Юлия Владимировна будет тревожить политикум, будут возвращаться назад и дело Щербаня, и другие… Хотя все про все прекрасно понимают!..
– Книгу по этой теме и о Павле Ивановиче писать не собираетесь?
– Пока нет. Что мог, что было в моих возможностях, я сделал. Кое-что запустили по всему миру, и какие это результаты имело – тема отдельного разговора. Уверен, результат будет, но через время. Вообще, дабы объективно разобраться в истории с Павлом, необходимо, чтобы прошло много времени. Оно, время, и расставит все на свои места.
ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО,
ФОТО ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА ИВАНА ЛАЗАРЕНКО И «НОВЫЙ МОСТ»
